В 1961 г. впервые были опубликованы Дневники Людвига Виттгенштейна, мыслителя, человека, который вошёл в историю философии как фантомное свечение всеобщего разума. Если бы бог напрямую думал людьми, возможно, он думал бы виттгенштейнами – такими храбрыми существами, умеющими протащить через голову мысль размером с целое бытие. Дневники 1914-1916 гг. (плюс некоторые заметки более ранних лет) – это всё, что осталось от подготовительных материалов к его главному философскому труду, и это красные нервы, которые выступают из камня «Логико-философского трактата».

Ровно сто лет назад будущий всемирно известный философ сидел на кампусе с картофелиной в руке и замысливал новую онтологию мира. Писать философскую работу, находясь на войне, было не так уж и легко: не хватало то времени, то внутреннего спокойствия. Работа – это милость (1, 320), писал он, но и здесь не обходилось без терзаний. Он будто воевал на двух войнах сразу:

7.10.14. Немного поработал. Я все еще не понимаю, как исполнить свой долг, поскольку это мой долг, и в то же время сохранить себя в целости для духовной жизни.
9.10.14 Весь день сильнейшая канонада. Много работал. Мне не достает по меньшей мере основной идеи.
12.11.14 Довольно много работал, но подлинной ясности в видении проблемы нет! Смогу ли еще работать дальше? (!) Неужели опять падёт завеса?? Было бы поразительно, ведь я нахожусь в сердцевине проблемы, на пике осады. — — . — — — !
13.11.14. — — — . Немного работал! — — — ! Боже, дай мне разума и сил!!! — — —. (1, 299)

День за днём он ищет какую-то мысль, и сам этот поиск, как боль, и всё происходящее – это боль, сама реальность болит человеком, и он пытается выставить её вон из себя, и он создаёт эту стену – текст, удивляющий своей каменностью. Текст – это стена, ограждающая душу от боли, эта стена как проход для одного человека, но дальше в неё влепятся и другие. Не пройдут, но именно влепятся. «Логико-философский трактат» подтолкнёт Венский кружок к разработке программы логического позитивизма и станет одной из самых влиятельных философских работ XX века – но и самой загадочной, трудночитаемой работой.

При чтении главного труда Виттгенштейна возникает ощущение, что ты внутри какого-то таинства, и это таинство может повлиять на состояние целого мира. Текст из пронумерованных афоризмов, напоминающих заповеди, даже по форме выступает как наглядное подтверждение одной из главных идей работы, которая состоит в том, что язык отражает мир, потому что его логическая структура идентична онтологической структуре мира. При чтении трактата кажется, что автор очень разумный и собранный человек, но при чтении Дневников нет возможности избежать обыкновенного человеческого сочувствия: кажется, герою мучительно сложно пребывать в собственной жизни. Мы видим, как он боится и как он бесстрашен, мы видим, как он чувствителен и как погружён в себя, как он одинок, как он не любит людей, но тянется к людям, страшась, как бы никто не кашлянул в его душу. В этих Дневниках очень большие панорамные окна.

26.11.14. Если кажется, что дело застопорилось, то нельзя больше думать о нем, иначе можно завязнуть. Напротив, нужно начинать размышление с того места, где чувствуешь себя наиболее (?) уверенно. Только не сдаваться! Трудные проблемы должны разрешаться как бы сами собой. Сильный гром пушек. Что бы я ни делал, проблемы сгущаются как грозовые облака. И я не в состоянии занять по отношению к ним удовлетворительную позицию. Очень много работал, но ситуация ничуть не прояснилась. Напротив, когда я думаю, то всюду встают вопросы, на которые я не могу ответить. Сегодня мне показалось, что моя творческая способность себя исчерпала. Все казалось опять скрылось вдали. А разумеется прошли и 3—4 месяца моей жизни. И, увы, действительно без ощутимого результата! Но поживем — увидим! — — —. Сейчас поговаривают, что мы должны переехать на зимние квартиры, и если это произойдет, то, возможно, должен буду спать вместе со всеми; избави Бог!! — — — В любом случае не хотел бы потерять присутствие духа! Со мной Бог! — — — ! — — — ! (1, 302)

Ясно, что Виттгенштейн попросту не влезал в человеческий мир, он просто не мог поместить себя там, и он пошёл через слово, и он писал, как спасался, но он не только спасался, но и спасал, убирая всякую границу мышления, кроме той, что можно было выставить в языке. Там, где он жил, там открывались огромные комнаты философии, но мир не валялся в глухом солипсическом уголке, потому что «мир есть все то, что имеет место» (2, 1), и этот мир снова тянул его, и Виттгенштейн кидал себя в простую человеческую жизнь: сначала через войну, потом – через учительствование в школе, потом – работая санитаром. Каждый раз, бросив себя в самое пекло человеческих дел, он умирал, не выдерживая чувственного накаливания, он умирал, но его философия немножечко оживала.

8.12.14. …Не лучше ли погибнуть в безнадежной борьбе с внешним миром? Но такая жизнь бессмысленна. А почему бы не вести бессмысленную жизнь? Недостойно уважения? Как это уживается со строгой солипсистской точкой зрения? Что же я должен делать, чтобы моя жизнь не прошла напрасно? Я должен это выяснить для себя. — — —. (1, 304)

Надо понимать, что как философ Виттгенштейн ещё не прочитан. Кто-то называет его «cамозаколдованным гением», кто-то считает его чуть ли не шарлатаном, другие восхищаются, но ключ к озарению через его текст так и не найден. Книга не ожила в интерпретациях. Страницы не воссияли преображающим светом. Но прямо сейчас есть некая интуиция, что новые времена принесут неведомые ранее лингвистические инструменты, которые смогут помочь, и все эти нехоженные места откроются как пути, и это будут пути для развития человеческого духа, и новые маленькие виттгенштейны пойдут по ним, – не как по лезвию жизни, но как по полю нового человеческого языка, готового сформулировать жизнь.

_________________________

1. Тайные дневники 1914-1916 гг. / Л. Витгенштейн // Логос: Журнал по философии и прагматике культуры. – 08/2004. – N 3/4.
2. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М., 1958.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>